Миллионы без работы, но работать некому: эксперт о катастрофе на рынке труда Украины

Эксперт по социальной политике Андрей Павловский рассказал, что происходит на рынке труда в Украине.

Как передает "Хвиля", об этом он написал в статье для ZN.UA.

Украина переживает беспрецедентный кризис на рынке труда. Полномасштабная война разрушила не только города и промышленность, но и саму систему занятости. По данным Национального института стратегических исследований, около 6,2 миллиона украинцев остались без работы, 7 миллионов эмигрировали за границу, а еще 4 миллиона стали внутренне перемещенными лицами. Это не просто цифры – это судьба миллионов людей, которые потеряли стабильность и уверенность в завтрашнем дне.

Парадокс ситуации в том, что при высоком уровне безработицы работодатели отчаянно ищут работников. По данным на конец 2024 года, три четверти украинских предприятий сообщают об остром дефиците кадров. Рабочая сила сократилась до 15 миллионов человек – это на 12% меньше довоенного показателя. Официальная статистика демонстрирует снижение безработицы с 13,1% в 2024 году до прогнозируемых 11,6% в 2025, но эти цифры не отражают истинного положения дел.

Демографическая катастрофа и региональный раскол

По словам эксперта, война обострила демографические проблемы Украины. Сокращение трудоспособного населения происходит из-за человеческих потерь, массовой миграции и роста количества людей с инвалидностью. Промышленные регионы, особенно металлургия, химия и машиностроение, понесли наибольшие потери из-за разрушения инфраструктуры, логистических проблем и энергетических кризисов.

Региональные диспропорции приобрели катастрофический характер. Восток и юг страны потеряли большинство промышленных и аграрных рабочих мест, тогда как западные и центральные области перегружены вынужденными переселенцами. Эта географическая неравномерность создает ситуацию, когда в одних регионах люди отчаянно ищут работу, а в других предприятия не могут найти работников.

Теневая экономика и социальная несправедливость

Одна из острейших проблем – рост неформальной занятости. Более 30% работников трудятся в "тени", и этот показатель продолжает увеличиваться. Причины очевидны: бизнес пытается снизить расходы, мужчины избегают мобилизации, а платформенная экономика (такси, доставка) позволяет работать без официального оформления.

Количество официально застрахованных работников упало до 8,8 миллиона по состоянию на декабрь 2024 года – это на 968 тысяч меньше, чем в 2021-м. Такая ситуация подрывает систему социального страхования и лишает государство значительных налоговых поступлений.

Задолженность по выплате зарплат – еще одна болезненная тема. Если до войны она составляла 3,1 миллиарда гривен, то после начала полномасштабного вторжения ситуация только ухудшилась. В Киеве на март 2025 года долг достиг 596 миллионов гривен (рост на 35,5%), а на донецких и луганских шахтах – 500 миллионов. Это не просто недоплаченная зарплата, это разрушение доверия между работниками и работодателями.

Пропасть между богатыми и бедными

Социально-экономическое неравенство достигло критического уровня. Коэффициент замещения пенсий обвалился с 37,7% в 2015 году до 23,9% в 2024-м – это значительно ниже нормы Международной организации труда в 40%. Миллионы пенсионеров вынуждены выживать на минимальные выплаты.

В то же время зарплаты топ-менеджеров государственных компаний достигают астрономических сумм. Например, руководитель "Нафтогаза" получает 2 092 500 гривен в месяц, тогда как средняя зарплата в отрасли составляет всего 23 200 гривен. Для сравнения, средняя зарплата по экономике в 2024 году – 21 500 гривен.

Минимальная зарплата установлена на уровне 8 000 гривен в 2025 году, хотя фактический прожиточный минимум эксперты оценивают в 16-20 тысяч. Такая политика "замороженных" социальных стандартов лишь углубляет бедность и социальную напряженность.

Проблемы уязвимых групп

Больше всего от кризиса на рынке труда пострадали женщины, молодежь, пенсионеры, ветераны и люди с инвалидностью. По состоянию на середину 2024 года в Украине насчитывалось более 3 миллионов людей с инвалидностью, но уровень их занятости составляет лишь 16% против 55% в странах ЕС. Это огромный нереализованный потенциал.

Ветераны, внутренне перемещенные лица и пожилые люди регулярно сталкиваются с барьерами при трудоустройстве. Существующая политика занятости, ориентированная на довоенные реалии, не учитывает специфических потребностей этих групп, что приводит к их маргинализации.

Образование vs реальность

Серьезной проблемой остается несоответствие образования потребностям рынка труда. Выпускники университетов часто работают не по специальности или вообще не могут найти работу из-за отсутствия нужных навыков. Система образования продолжает готовить специалистов по устаревшим программам, тогда как экономика нуждается в специалистах по цифровым технологиям, восстановлению инфраструктуры и инновационным отраслям.

Цифровизация как шанс и угроза

Распространение цифровых технологий и новых форм занятости, таких как гиг-экономика и удаленная работа, создает как возможности, так и риски. С одной стороны, это снижает барьеры входа на рынок труда и позволяет людям работать из любой точки мира. С другой – способствует росту неформальной занятости и усложняет контроль за соблюдением трудовых прав.

Парализованная система социального диалога

Трехсторонний социальный диалог между правительством, работодателями и профсоюзами фактически заблокирован с 2018 года. Фонды социального страхования работают неэффективно – административные расходы достигают 22% в 2024 году. Критическая зависимость от внешнего финансирования и демографический спад угрожают долгосрочной стабильности всей системы.

Провал государственной политики

Текущая правительственная политика занятости носит реактивный характер и фокусируется на краткосрочных пассивных мерах: единовременных выплатах, субсидиях и регистрации безработных. При этом игнорируются структурные проблемы и долгосрочные вызовы.

Государственная служба занятости часто ограничивается формальной регистрацией безработных и краткосрочными курсами, которые не соответствуют требованиям современного рынка. Механизмы переквалификации устарели, особенно в сфере цифровых профессий. Отсутствие региональной адаптации привело к неэффективному распределению рабочей силы.

Что нужно изменить: пять ключевых шагов

• Первое: пересмотреть минимальную зарплату и прожиточный минимум через восстановление трехстороннего социального диалога. Необходимо гармонизировать эти показатели с Директивой ЕС 2022/2041, которая предусматривает минимальную зарплату на уровне 60% от медианной зарплаты, и конвенциями МОТ. Присоединение к программе МОТ о прожиточных зарплатах также должно стать приоритетом.
• Второе: реформировать систему оплаты труда. Необходимо повысить базовые ставки в тарифных сетках, минимизировать разрывы между секторами и добавить надбавки за работу в прифронтовых зонах. Новая система должна мотивировать к активной занятости, а не к ожиданию выплат.
• Третье: ввести модель "активного трудоустройства", где финансовая поддержка предоставляется только при условии участия в обучении или общественно полезных работах. Это будет стимулировать людей развивать новые навыки и быстрее возвращаться на рынок труда.
• Четвертое: разработать региональные программы восстановления занятости. Каждая область должна получить свой "План трудового возрождения" с привлечением местного бизнеса, громад и международных доноров. Это позволит вернуть работу туда, где она исчезла из-за войны.
• Пятое: создать "единый государственный цифровой портал труда", который объединит вакансии, программы обучения, карьерное консультирование и микрокредиты для самозанятости. Это упростит поиск работы и повысит прозрачность рынка.

Интеграция уязвимых групп – экономическая необходимость

Женщины, ветераны и люди с инвалидностью должны стать центром новой политики занятости. Их интеграция – это не социальная благотворительность, а экономическая необходимость. Страна не может позволить себе терять миллионы потенциальных работников из-за отсутствия инклюзивных программ трудоустройства.

Украина на распутье

Эксперт также подчеркнул, что восстановление Украины не может базироваться на дешевой рабочей силе и сырьевой модели экономики. Страна должна совершить скачок к инновационной модели, в основе которой – высокотехнологичный, достойно оплачиваемый труд, поддерживаемый государством через налоговые стимулы и партнерство с бизнесом.

Украинские экономисты Василий Кострица и Татьяна Бурлай справедливо отмечают: "Рынок труда – это не просто индикатор экономики, это зеркало общественного доверия". Человек труда – стратегический ресурс государства. Если граждане верят, что государство дает шанс на работу, они остаются, работают, платят налоги, восстанавливают громады. Если политика занятости неэффективна, общество теряет веру, а страна – человеческий капитал.

Труд как основа возрождения

Для послевоенной Украины труд – это не просто экономическая категория. Это психологическая и социальная безопасность. Занятость – антипод травмы, бессилия, потери. Именно поэтому новая политика занятости должна быть гуманистичной – ориентированной не только на экономику, но и на достоинство человека.

Сегодня Украина стоит перед историческим выбором: или восстановить старую социально несправедливую модель неравенства и неформального труда, или создать новый социально-экономический договор, где труд станет фундаментом послевоенного возрождения.

У Украины есть шанс построить современную, устойчивую, цифровую и инклюзивную экономику труда, если:

• государство станет не просто "регистратором безработных", а партнером в карьерном развитии;
• образование, профсоюзы и бизнес будут работать в тесной связке;
• возвращение украинцев из-за границы станет не актом патриотизма, а рациональным выбором, потому что дома есть работа, достойная зарплата и перспективы развития.

Эксперт отметил, что война изменила Украину, теперь настало время изменить и политику занятости. Время действовать – ради миллионов украинцев, заслуживающих достойной работы и будущего. Потому что без людей, которые работают и верят в свой завтрашний день, восстановление невозможно.

Ранее сообщалось, что украинки массово осваивают "мужские" профессии.